НазадОглавление
ВпередВодные пути имели определяющее значение для московской торговли, так как и в зимнее время речные русла были удобны для проезда, когда сугробы снега засыпали лесные дороги и там было легко сбиться с направления. Однако по мере роста населения увеличивалось значение сухопутных дорог, на которые в наших исторических трудах обычно обращается мало внимания. Центральное положение Москвы очень быстро превратило ее в подлинный узел сухопутных дорог важного значения. Без них некоторые удобства географического положения Москвы не играли бы столь большой роли, как мы это видим в XIV–XV вв. Так, Москва сообщалась со своей северной гаванью (Дмитровом) только сухопутным путем и на относительно большом расстоянии — в 70 км.
Хорошее представление о дорогах, сходившихся к Москве, дает «Книга Большого чертежа», дошедшая в редакции XVII в., но восходящая, по крайней мере, к предыдущему столетию. Пополняя сведения книги скудными летописными заметками XIV–XV вв., мы можем до некоторой степени судить о древних московских дорогах.
Важнейшей дорогой из Москвы на юг была дорога на Коломну, выводившая далее к Рязани. На Коломну можно было ехать тремя дорогами: Болвановской, Брашевской и Котловской303. Болвановская дорога начиналась от восточной оконечности города, где до нашего времени существовала церковь Николы на Болвановке, в районе Таганской площади. Дальнейшее направление дороги неясно. Она, по-видимому, вела на Коломну по левому берегу Москвы-реки. Что касается Брашевской дороги, то и она должна была вначале идти по левому берегу Москвы-реки, иначе через нее не надо было бы переправляться на другой берег «…на красном перевозе в Боровеце»304. Красный боровский перевоз заслужил свое прозвище благодаря на редкость красивому расположению. Его надо искать там, где при впадении Пахры в Москву-реку возвышаются так называемые Боровские холмы. Видимо, Брашевская дорога шла на Угрешу, а оттуда вдоль реки до воровского перевоза и далее по правому берегу Москвы до Коломны305. Третья дорога на Коломну вела через деревню Котлы, которая и до сих пор стоит на южной окраине Москвы. Эта последняя дорога служила наиболее обычным путем из Москвы в Коломну, самым безопасным от всяких случайностей. По ней в 1390 г. прибыл в Москву митрополит Киприан, возвращавшийся из Царьграда306.
Через Коломну и Рязань проходила сухопутная Ордынская дорога, давшая в Москве название одной из улиц в Замоскворечье. Из Астрахани до Москвы добирались 1,5 месяца, причем дорога сначала шла вдоль Волги, а потом через степь307.
Очень рано в наших источниках появляется Владимирская дорога. В сказании о перенесении Владимирской иконы в Москву в 1395 г. она названа «великой» дорогой. Замечательнее всего, что она подходила к Москве у Сретенских ворот, в районе Кучкова поля, следовательно, не с востока, как можно было бы ожидать, а с севера («…на Кучкове поле близ града Москвы, на самой велицей дорозе Володимерьской»)308. Вероятно, это показывает первоначальное направление Владимирской дороги, которая поворачивала от Клязьмы к Москве по кратчайшему расстоянию.
Направление старых сухопутных дорог обозначено названиями некоторых московских улиц: Стромынка, Тверская, Дмитровка. Из них требует объяснения только Стромынка, которая выводила на Киржач и далее на Юрьев-Польский. Она получила название от села Стромынь по дороге на Киржач, о котором известно с 1379 г.309 К перечисленным дорогам прибавляется группа западных сухопутных дорог: Волоцкая, Можайская и Боровская. Все они в достаточной мере описаны в «Книге Большого чертежа», когда их направление окончательно установилось. В XIV–XV вв. о сухопутных дорогах упоминается случайно, но и то, что нам известно, четко рисует Москву как большой торговый город, куда ведет немалое количество водных и сухих путей.